В какой-то момент они синхронизировались. Сергей Петрович держал ее за голову, пока Миша вводил свой член, и она, задыхаясь, принимала его. Потом они менялись. Это был настоящий конвейер удовольствия, где она была главным и единственным рабочим звеном. Ее челюсти ныли, губы онемели, но она не останавливалась, ведомая их грубыми командами и собственным пробудившимся ненасытным желанием доставить им удовольсвие.
Сергей Петрович застонал первым, его тело напряглось.
– Готовься, шлюха, принимай отчетность! – он протолкнул ее голову глубже на себя, и она почувствовала, как горячие толчки его спермы бьют ей в горло. Она попыталась отстраниться, но он держал ее мертвой хваткой, заставляя сглотнуть все до последней капли.
Катя нервно провела ладонью по колену, стараясь разгладить воображаемую складку на дешевой юбке. Кресло перед массивным дубовым столом было слишком мягким, оно проваливалось, словно желая поглотить ее целиком вместе с ее скромными амбициями и дипломом бухгалтера. Воздух в кабинете был густым и спертым, пахло дорогим кожаным портфелем, старыми книгами и чем-то еще — властью, что ли.
Сергей Петрович, не торопясь, перелистывал страницы ее резюме. Тяжелый, пронизывающий взгляд из-под густых бровей скользил по строчкам, но Катя отлично видела, что на самом деле его интересовало не описание ее учебных достижений. Его глаза, будто тяжелые мухи, раз за разом прилипали к вырезу ее блузки, к той смутной тени между грудей, которую она, на свою смелость и глупость, сегодня не прикрыла.
— Итак, Екатерина Владимировна, — его голос был глухим и бархатным, как у хорошего актера, играющего роль мудрого начальника. — Образование у вас подходящее. Практика есть… Небольшая. — Он сделал паузу, давая этому «небольшая» повиснуть в воздухе уничижительным приговором.
Катя молча кивнула, сглотнув комок в горле.
— Скажите, а почему вы выбрали именно нашу компанию? — Он отложил резюме, сложил руки домиком и уставился на нее. Вопрос был стандартным, но его взгляд дополнял его совершенно нестандартным подтекстом: «Ну, давай, оправдай мое потраченное время. Развлеки меня».
Катя завела заезженную пластинку: «Ваша компания имеет стабильную репутацию на рынке, я слышала о вас как о надежном партнере и хотела бы стать частью…»
Дверь в кабинет с легким стуком открылась, прервав ее поток заученной чепухи. В проеме стоял мужчина. Не такой солидный, как Сергей Петрович, но от этого не менее внушительный. Лет тридцати пяти, в обтягивающей футболке, натянутой на мощный торс, с насмешливыми глазами и короткой стрижкой. Он вошел без стука, с видом хозяина.
— А, Миша, заходи, — буркнул Сергей Петрович без всякого удивления. — Как раз новенькую знакомим.
Мужчина по имени Миша оценивающе окинул Катю с ног до головы. Его взгляд был не просто мужским, он был хищным, сканирующим, словно на приёме у гинеколога потерявшего все берега. Он не скользил, а ощупывал ее: задержался на груди, на бедрах, на губах. Катя почувствовала, как по ее спине пробежали мурашки — странная смесь страха и внезапного, острого возбуждения.
— Михаил, — отрекомендовался он, легко подойдя к столу и облокотившись о его край рядом с Катей. От него пахло свежим воздухом и легким, терпким одеколоном. — Я у нас отвечаю в том числе и за адаптацию нового персонала. Чтобы рыбка с первого дня вписалась в нашу дружную стаю. — Он ухмыльнулся, и в его улыбке было что-то такое, от чего у Кати похолодело и одновременно потеплело внизу живота.
Сергей Петрович тяжело вздохнул, сделав вид, что недоволен бесцеремонностью коллеги.
— Видите ли, Катя, — снова начал он, обращаясь к ней, но глядя поверх ее головы. — Коллектив у нас действительно… особенный. Дружный. Мы ценим не только профессиональные качества, но и… преданность. Готовность к нестандартным рабочим задачам. Выходу за рамки должностной инструкции, так сказать.
Эти фразы звучали как заезженная пластинка из какого-то плохого фильма про офисный трудоголизм. Но произносились они с такой серьезностью, с таким нажимом, что их истинный смысл становился кристально ясен. Это был код. Приглашение.
Катя смутилась, опустив глаза. Она чувствовала на себе два взгляда: тяжелый, давящий взгляд Сергея Петровича и горячий, прожигающий взгляд Миши. Ее сердце колотилось где-то в горле. Голос разума кричал: «Встань и уйди!», но что-то другое, темное и давно дремавшее внутри, с интересом шевельнулось. Азарт. Вызов.
Она медленно подняла глаза, встретившись сначала с Сергеем Петровичем, а потом переведя взгляд на Мишу. В ее глазах уже не было панического страха, лишь заинтересованное любопытство и проблеск дерзости.
— Я понимаю, Сергей Петрович, — сказала она, и ее голос прозвучал удивительно твердо. Она даже позволила себе на мгновение коснуться кончиком языка верхней губы. — Я очень быстро обучаюсь. И готова приложить… все усилия. Чтобы вписаться в коллектив.
Она сделала маленькое, почти незаметное движение плечом, и вырез блузки приоткрыл еще чуть-чуть больше. Этого было достаточно.
В уголке рта Миши заплясала веселая искорка. Сергей Петрович откашлялся, и его следующий вопрос прозвучал уже с заметной хрипотцой.
— Это… это очень радует, Катя. Очень.
Кабинет, куда ее определили на «испытательный срок», оказался крошечным и заставленным картонными коробками с пожелтевшими папками. Пахло пылью, старой бумагой и легкой затхлостью. Ее «рабочим местом» стал стол напротив женщины лет пятидесяти, с жестким лицом и недобрым взглядом, представившейся Людмилой Семеновной.
— Вот архив за прошлые годы, — бухгалтер ткнула коротко остриженным ногтем в гору папок. — Приведите в порядок. Систематизируйте. Найдете несоответствия — отмечайте. — Она посмотрела на Катю поверх очков, и ее взгляд выражал скептицизм, граничащий с брезгливостью. — Только без лишней самодеятельности. У нас тут все по инструкции.
«По инструкции», — мысленно усмехнулась Катя, устраиваясь на стуле, который скрипел громче, чем дверь в кабинет Сергея Петровича. Первый час прошел в мучительном копании в бумагах. Цифры расплывались перед глазами, а затылок чувствовал на себе колючий взгляд Людмилы Семеновны, которая, не стесняясь, вздыхала и цокала языком, стоило Кате замешкаться.
— Молодежь, — вдруг громко процедила Людмила Семеновна, не отрываясь от своего монитора. — Думают, кнопки понажимать — вот и вся работа. А чтобы мозги включать, это уже слишком сложно.
Катя сглотнула обиду и опустила голову ниже. Она уже начала сомневаться в своем недавнем азарте. Может, ей все показалось? Может, это просто обычная контора с занудной бухгалтершей и горой рутины?
Дверь скрипнула. В проеме снова стоял Миша, с беззаботной ухмылкой.
— Ну как, новобранец, осваиваешься? — весело спросил он, его глаза сразу же нашли Катю.
Людмила Семеновна фыркнула, но промолчала.
— Пока разбираюсь, — тихо ответила Катя.
— Ага, вижу. Старые архивы. С этим у многих проблемы. — Миша легко подошел к ней сзади. — Вот, кстати, местная бухгалтерская программа — штука древняя, но надежная. Покажу пару секретных комбинаций, облегчишь себе жизнь.
Он наклонился над ней. Катя почувствовала, как ее тело мгновенно отозвалось. Его грудь почти касалась ее спины. Он протянул руку к клавиатуре, и предплечье мужчины легло ей на плечо. Казалось бы, случайное прикосновение. Но оно было обжигающе-осознанным.
— Смотри, — его голос прозвучал прямо у ее уха, низкий и бархатный. Его пальцы проделали на клавиатуре бессмысленную последовательность. Катя не видела ни клавиш, ни экрана. Все ее внимание было приковано к его руке, которая теперь медленно, будто невзначай, скользнула с ее плеча вниз, по предплечью, едва касаясь ладонью боковой части ее груди через тонкую ткань блузки.
Она замерла. Внутри все сжалось в тугой, трепещущий комок. Инстинкт велел отодвинуться, но тело отказалось подчиняться. Наоборот, спина сама собой слегка прогнулась, грудь подалась вперед, подставляясь под эту опасную, манящую ладонь. Она слышала его учащенное дыхание у своего виска.
— Понятно? — шепотом спросил он, и его губы почти коснулись ее мочки уха.
Катя могла только кивнуть, боясь, что голос ее подведет.
Людмила Семеновна с грохотом отодвинула свой стул.
— Пойду, чай попью, — заявила она с ледяным спокойствием. На пороге она обернулась и бросила в пространство, но явно в адрес Кати и Миши: — Молодежь пошла. Сразу к практике переходят. Теорию вообще за ненадобностью списывают.
Щелчок замка за спиной Людмилы Семеновны прозвучал как выстрел стартера. Не успела дверь захлопнуться, как Миша развернул Катю к себе. Его поцелуй был не вопросом, а утверждением. Влажный, требовательный, со вкусом мятной жвачки и своей власти. Катя ответила с неожиданной для себя самой жадностью, вцепившись пальцами в его футболку. Мужские руки скользнули по ее бокам, уверенно обхватив талию, а большие пальцы уперлись в ребра, почти касаясь груди.
В этот момент у него в кармане завибрировал телефон. Миша с неохотой оторвался, посмотрел на экран и усмехнулся.
– Шеф зовет, – сказал он, показывая Кате сообщение. Там было коротко: «Как успехи?». – Не терпится ему увидеть результаты твоего… обучения.
Он притянул Катю ближе и шепнул на ухо, обжигающе горячо:
– Что, готова к главному экзамену? Сергей Петрович любит лично проверять новых сотрудниц. Особенно таких симпатичных. Любит… основательно.
Его рука спустилась ниже, крепко, почти по-хозяйски шлепнув ее по упругой заднице через юбку. Звук был звонким и ставящим точку.
– Пора, звезда, – Миша взял ее за руку и поднял с кресла. – Не заставлять же босса ждать. Он нетерпеливый.
И уже буквально через пару поворотов коридора Миша, не отпуская Катину руку, толкнул тяжелую дверь кабинета Сергея Петровича. Тот сидел в своем кресле, откинувшись назад, и его солидный вид контрастировал с горящими азартом глазами. Он медленно провел взглядом по раскрасневшемуся лицу Кати, ее взъерошенным волосам, слегка запыхавшейся груди. Уголки его губ поползли вверх в едва заметной ухмылке.
– Ну что, Михаил, – бархатно начал он, играя дорогой ручкой. – Как наши… успехи? Новый сотрудник демонстрирует рвение?
Миша грубо подтолкнул Катю вперед, к столу.
– Да вроде способная, Сергей Петрович, – отрапортовал он с притворной почтительностью. – Быстро все схватывает. Но без вашего контроля, конечно, никуда. Тут нужен глаз хозяйский.
Сергей Петрович кивнул, его взгляд упал на Катю, прижавшуюся к краю стола.
– Ясно. Что ж, Катюша, – его голос стал тише, но приобрел металлический оттенок. – Теория теорией, но пора переходить к практике. Опускайся на колени. Покажи, как ты умеешь… работать с нашими главными активами. С основными фондами, так сказать.
Он не стал ничего больше объяснять. Просто расстегнул пряжку ремня, затем ширинку, и его уже напряженный член грубо выпрыгнул наружу. Катя застыла, глядя на него. В горле пересохло.
Катя медленно опустилась на колени на мягкий, дорогой ковер, вязнувший под ней, словно болотная трясина. Воздух в кабинете стал густым и сладковатым, пахло кожей, дорогим коньяком и возбуждением. Сергей Петрович, не вставая с кресла, развалился в нем, как римский патриций перед оргией. Его средних размеров член, но толстый, с крупной, налитой кровью головкой, темно-багрового оттенка, лежал на его животе, упруго пульсируя. Он был солидным, как и его владелец, с проступающими венами и густой растительностью у основания.
– Ну что, Катюша, – его голос был хриплым от натуги, но в нем звучали нотки привычной власти. – Приступай к инвентаризации.
Катя протянула руку, но он снова мягко отвел ее.
– Ртом, золотко, ротиком. Сначала – устный счет.
Она наклонилась, и ее губы коснулись горячей кожи. Сначала неуверенно, лишь облизывая солоноватую головку. Потом смелее, взяв его в рот. Он был большим, ей пришлось широко открыть рот, чтобы принять его. Она двигалась медленно, изучающе, чувствуя, как ласка каждого сантиметра члена отзывается низким стоном в груди начальника. Ее смущение тонуло в нарастающем азарте. Она слышала его учащенное дыхание, чувствовала, как его пальцы впиваются в подлокотники кресла.
– Давай, шлюха, не сомневайся, – прошептал над самым ее ухом Миша. Он стоял сзади, наблюдая, и Катя чувствовала его взгляд на своей спине. – Соси, как будто это твоя последняя работа в жизни.
Его слова, грубые и прямые, подстегнули ее. Она стала работать активнее, глубже беря его в рот, заглатывая с легким рвотным позывом, который лишь распалял обоих мужчин. Слюна стекала по ее подбородку на мягкий ковер. Она уже вошла в ритм, забыв обо всем, когда Миша положил ей на плечо свою ладонь.
– Эй, красотка, а я чем хуже? – он уже достал свой член. Он был другим – длиннее, тоньше, более юрким и светлым. Головка – аккуратная, розовая, будто выточенная. – Нехорошо, когда один начальник в работе, а другой без дела. Давай, попробуй на вкус и мою служебную собственность.
Сергей Петрович хрипло усмехнулся.
– Правильно, Михаил. Коллективная работа – залог эффективности. Проявишь активность перейдёшь на двойную ставку, Катя.
Миша поднес свой член к ее лицу с другой стороны. Девушка на мгновение замерла, ее взгляд метнулся от одного члена к другому. Это было слишком пошло, слишком унизительно и до неприличия возбуждающе. Она кивнула, не в силах вымолвить слова.
Сергей Петрович грубо направил ее голову к себе, и она снова принялась за его солидный, толстый ствол. Но теперь Миша пристроился сбоку, и его упругий член скользнул по ее щеке, тычась в уголок рта.
– Давай, открывайся, сучка, – скомандовал Миша, и его пальцы вцепились в ее волосы. – Будешь работать на два фронта. Рот – универсальный инструмент.
Катя послушалась и теперь движения ее головы стали маятниковыми. Она поворачивалась к Сергею Петровичу, заглатывая его толстый хуй почти до самого горла, чувствуя, как он упирается в ее нёбо. Потом, по команде Миши или по собственному желанию, она переключалась к нему, и его длинный член скользил по ее языку, проникая глубоко в глотку. Слюны стало еще больше, она текла ручьями, смешиваясь и смазывая оба члена. Звуки стали громкими и мокрыми: чавканье, хлюпанье, прерывистое дыхание мужчин и ее собственные подавленные стоны. Пока с одни работала языком и губами, второй надрачивала ладонью.
– Вот так, умница, – хрипел Сергей Петрович, его живот вздымался от напряжения. – Глотай глубже… вот, этой шлюхе нравится работать с двумя стволами сразу.
– Да уж, ротик рабочий, – поддакивал Миша, резко вводя свой член ей в горло до самого основания так, что крупные волосатые яйца шлёпались по подбородку. – Видно, что не первый раз её вдвоём пользуют.
Они говорили грязные, унизительные вещи, и каждая фраза заставляла Катю сжиматься внутри от стыда и сладострастия. Она была всего лишь инструментом, живой, теплой и очень услужливой хуесосочкой для их удовольствия. И в этом была своя, извращенная свобода. Не нужно было думать, нужно было только слушаться и сосать.
В какой-то момент они синхронизировались. Сергей Петрович держал ее за голову, пока Миша вводил свой член, и она, задыхаясь, принимала его. Потом они менялись. Это был настоящий конвейер удовольствия, где она была главным и единственным рабочим звеном. Ее челюсти ныли, губы онемели, но она не останавливалась, ведомая их грубыми командами и собственным пробудившимся ненасытным желанием доставить им удовольсвие.
Сергей Петрович застонал первым, его тело напряглось.
– Готовься, шлюха, принимай отчетность! – он протолкнул ее голову глубже на себя, и она почувствовала, как горячие толчки его спермы бьют ей в горло. Она попыталась отстраниться, но он держал ее мертвой хваткой, заставляя сглотнуть все до последней капли.
Не успела она отдышаться, как Миша, видя кончину шефа, поспешил вставить по быстрее.
– Моя очередь! – он резко всадил свой член в перепачканный спермой рот и с парой сильных толчков тоже кончил, заполняя ее своей, чуть другой на вкус, спермой.
Катя откашлялась, с трудом переводя дыхание. Ее лицо было липким, волосы растрепаны, а на губах и подбородке блестела смесь слюны и спермы. Она сидела на коленях, совершенно разбитая, но при этом испытывала странное чувство выполненного долга и животного удовлетворения.
Сергей Петрович, поправляя брюки, деловито посмотрел на нее.
– Ну, с устным экзаменом справилась. На четверку. Теперь пора переходить к практике. К полевым испытаниям, так сказать. – Его взгляд скользнул по ее фигуре, задерживаясь на расстегнутой блузке. – Отдохни минуту, Катюша. Самое интересное еще впереди.
Сергей Петрович тяжело откинулся в кресле, его живот еще вздымался от недавнего напряжения. Воздух в кабинете был густым и сладковатым, пахло спермой, дорогим парфюмом и потом. Он потянулся к низкому столику, где стоял хрустальный графин с коньяком, и небрежно налил три внушительных порции.
– Выпьем, – сказал он коротко, протягивая по бокалу Мише и Кате. Его голос был хриплым, но властным. – За успешное начало работы. И за дальнейшее… плодотворное сотрудничество.
Катя с трудом поднялась с колен, ее ноги дрожали. Она взяла бокал дрожащими пальцами. Коньяк обжег горло, разливаясь по телу теплой волной, смывая остатки стыда и притупляя боль в челюстях. Алкоголь ударил в голову почти мгновенно – она была голодна и возбуждена. Тепло из желудка разлилось по всему телу, заставляя кожу гореть, а сознание – плыть.
– Ну что, – Миша выпил свою порцию залпом и поставил ее на стол с глухим стуком. Его глаза блестели хищным огоньком. Он подошел к Кате сзади, обнял ее за талию и прижал к себе. Его руки грубо обхватили грудь через тонкую ткань блузки. – Прелюдия окончена. Переходим к основной программе. На четвереньки, красотка. Покажем шефу, как ты умеешь работать в две дырки одновременно.
Он без церемоний опустил ее на тот же мягкий ковер. Катя, послушная и пьяная от возбуждения и коньяка, встала на колени и локти, высоко подняв попку. Юбка задралась, обнажив узкие трусики, уже промокшие насквозь. Миша одним резким движением сорвал их с нее.
– Вот так-то лучше, – прошептал он, проводя рукой по ее дрожащим ягодицам. – Полный доступ ко всем активам.
Сергей Петрович, тем временем, не спеша встал из-за стола, его солидный член снова был на взводе. Он подошел к Кате спереди.
– Ротик не забываем, – сказал он, проводя головкой по ее распухшим от поцелуев губам. – Рабочий инструмент должен всегда быть в деле.
Катя послушно открыла рот, и он ввел свой толстый член, заставляя ее снова подавиться. В тот же момент она почувствовала сзади давление и легкую боль – Миша сначала растер ладонью ее горячие и мокрые половые губы, а затем без лишних прелюдий вошел в нее одним протяжным движением. Катя глухо застонала, ее тело сжалось от одновременного двойного проникновения.
Начался адский, бешенный ритм. Сергей Петрович, стоя над ней, мерно двигал бедрами, загоняя член ей в глотку. Катя, давясь и хрипя, пыталась успевать дышать в такт его движениям. Сзади Миша двигался быстрее и резче, его длинный член глубоко входил в ее упругую, сжимающуюся от спазмов киску. Звуки стояли невообразимые: хлюпанье, чавканье, прерывистое дыхание мужчин и ее собственные подавленные стоны. Тело девушки стало размягченным, податливым инструментом, а сознание сузилось до простых ощущений: заполненность во рту и глубине, грубые руки, сжимающие ее бедра, и нарастающий, горячий комок наслаждения внизу живота.
– Давай, поменяемся! – скомандовал Миша, вынимая из нее свой мокрый член.
Они поменялись местами с отработанной слаженностью. Теперь Миша встал перед ее лицом, сунув свой член ей в рот, а Сергей Петрович, тяжело дыша, устроился сзади. Его толстый член с трудом вошел в ее уже разогретую киску, заставив Катя выть от нового, более плотного заполнения.
– Охуенная телка, – сквозь зубы прошипел Миша, глядя, как ее лицо искажается от смеси боли и удовольствия, пока Сергей Петрович мощно, по-хозяйски, долбит ее сзади.
Через несколько минут Миша снова остановился. Его взгляд упал на ее упругую, подрагивающую от каждого толчка попку.
– А вот это мы не опробовали, – сказал он с хищной ухмылкой. – Шеф, давай-ка расширим ассортимент услуг. Проверим складские хранилища.
Сергей Петрович, не вынимая члена, одобрительно хрипло усмехнулся.
– Инициатива поощряется, Михаил. Распечатывай.
Миша снова плюнул на пальцы и грубо размазал слюну по ее тугому анальному колечку. Катя вздрогнула и попыталась вырваться, предчувствуя боль, но Сергей Петрович крепко держал ее на метсте.
– Тихо, шлюха, – рыкнул он. – Принимай все, что дают.
Миша надавил головкой члена. Было больно, сухо и жгуче. Катя закричала, но ее крик поглотил член Сергея Петровича во рту. Он медленно, с нажимом, преодолевая сопротивление, стал входить в нее, раздвигая горячие, узкие складки. Боль смешалась с невероятным, запретным чувством полного заполнения. Теперь ее тело было пронзено напрочь, в нем не осталось ни одного неприкосновенного места.
И вот, в этом тройном соединении, когда боль от анального проникновения стала сливаться с фантастическим удовольствием от чувства наполненности и глубокого минета, ее тело вдруг сотряс мощнейший спазм. Волна оргазма, которую она уже не могла сдержать, накатила на нее, смывая все мысли. Она забилась в конвульсиях, ее крики глушили два члена, ее губы и попка судорожно сжимались вокруг мужских членов.
Вид дикого оргазма и ощущение судорожно сжимающихся дырок стали последней каплей для мужчин. Почти синхронно, с низкими рыками, они начали кончать. Сергей Петрович– ей в рот, заливая глотку горячей спермой, а Миша – глубоко в ее попку, заполняя пульсирующими толчками.
Они замерли, тяжело дыша, связанные в троицу на несколько секунд абсолютной животной разрядки. Потом медленно, один за другим, вышли из нее.
Катя рухнула на ковер лицом вниз, совершенно разбитая, мокрая, липкая и невероятно счастливая. Она слышала, как Сергей Петрович, поправляя брюки, сказал Мише:
– Ну что, Михаил, кандидатка утверждена. С понедельника – на испытательный срок. Двойная ставка.
В понедельник утром воздух в офисе пах привычной рутиной – бумагой, пылью от принтера и слабым ароматом чьего-то кофе. Катя зашла в отдел уже не робкой стажеркой, а полноправной сотрудницей, устроившейся на должность помощника бухгалтера. На ней была та же дешевая юбка, но держалась она теперь иначе – с непринужденной уверенностью.
Людмила Семеновна, не отрываясь от монитора, протянула ей папку.
– Документик на подпись, Катюша, – сказала она, и ее голос был сух, как архивная пыль. Но когда она подняла глаза, Катя увидела в них не просто привычную озлобленность. Взгляд бухгалтерши был странной смесью осуждения, брезгливого понимания и… да, старческой зависти. – Ясно все, родная. Держись.
Эта фраза – «держись» – прозвучала как напутствие ветерана, отправляющего новобранца на передовую. Катя взяла папку с легкой улыбкой.
– Спасибо, Людмила Семеновна. Разберусь.
Повернувшись к своему столу, она краем глаза поймала движение в коридоре. Из-за угла на нее смотрел Миша. Он не улыбался, просто медленно провел взглядом от ее каблуков до волос, оценивающе, как мастер смотрит на свой готовый инструмент. Этот взгляд уже не смущал, а лишь вызывал приятный холодок под кожей.
Катя села за свой компьютер, запустила систему. На ее лице играла довольная, немного хитрая улыбка. В голове сами собой складывались четкие, ясные мысли: «Работа мечты. Интересный коллектив. И зарплата, кстати, неплохая».
Она устроилась поудобнее, предвкушая, что ее «рабочие обязанности» окажутся куда увлекательнее, чем было прописано в скучном трудовом договоре. И это ее абсолютно устраивало.